Толковый словарь Ефремовой

За более чем двухсотлетний период русская академическая лексикография накопила значительный опыт в составлении словарей (особенно толковых словарей нормативного типа), обогатила теорию словарного дела, а «Словарем Академии Российской, производным порядком расположенным» (1789–1794 гг.), по мнению известного слависта И. Добровского, «соорудила себе прочный памятник». Важной вехой в истории русской нормативной лексикографии явился «Словарь русского языка» под ред. академика Я. К. Грота (1891–1895 гг.). Высокое научное и общественное признание получили: «Толковый словарь русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова (1934–1939 гг.), «Словарь русского языка» под ред. А. П. Евгеньевой, вышедший четырьмя изданиями, «Словарь русского языка» С.И.Ожегова, выдержавший более двадцати изданий, и «Словарь современного русского литературного языка» (1948–1965 гг.), принадлежащий, по оценке академика В. В. Виноградова, «к числу важнейших фундаментальных работ по русскому языку».

Однако потребность в большом толковом словаре русского языка продолжала ощущаться, причем не только как в семантическом справочнике, поскольку получить интересующую информацию о значении какого-либо слова читатель может, обратившись и к «Большому толковому словарю русского языка» (1998 г.), имеющему словник, равный почти 130 тыс. слов, и к семнадцатитомному «Словарю современного русского литературного языка» с объемом словника примерно 100 тыс. слов, и к «Словарю русского языка» в 4-х томах под ред. А. П. Евгеньевой, включающему около 85 тыс. слов, и к «Толковому словарю русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (1997 г.) со словником свыше 80 тыс. слов, и к «Русскому толковому словарю» В. В. Лопатина и Л. Е. Лопатиной (1998 г.), охватывающему около 35 тыс. слов.

Необходимость в новом большом толковом словаре русского языка прежде всего объясняется стоящими перед русской лексикографией прикладными задачами. Требуется единая, обновленная, приближенная к максимальному объему лексикографическая база для создания: 1) серии градуированных словарей, рассчитанных на разный возраст и различные интересы адресата, 2) серии аспектных словарей (т. е. словарей омонимов, паронимов, синонимов и т. д.) и 3) серии двуязычных (русско-иноязычных) словарей, основой которых стали бы словари двух названных выше групп и сам «Новый словарь русского языка».

Существующие толковые словари русского языка, несмотря на их высокое качество, не способствуют решению сформулированной прикладной задачи. Для ее реализации необходим словарь, который отличался бы от уже имеющихся: 1) нетрадиционным по составу единиц словником, 2) достаточно единообразными схемами построения словарных статей для семантически однотипных групп слов и 3) формализованными толкованиями одноструктурных с точки зрения словообразования лексических единиц.

Создать такой словарь оказалось возможным, наложив и соответствующим образом преобразовав информацию о семантике единиц двух языковых уровней: слов и морфем, производящих эти слова. Такой своего рода симбиоз описания разноуровневых единиц русского языка воплотился в соединении информации о семантике слов, сконцентрированной в «Словаре современного русского литературного языка» как самом подробном своде значений русских лексем, и о семантике образующих эти лексемы морфем, представленной в «Толковом словаре словообразовательных единиц русского языка» Т. Ф. Ефремовой (1996 г.). Естественно, что при этом на содержащуюся в первом источнике информацию была наложена строгая, специально разработанная концептуальная канва. Это позволило, с одной стороны, представить словник «Нового словаря русского языка» в расширенном и нетрадиционном виде, с другой — формализовать толкования однотипных с семантической точки зрения единиц, вскрыв и углубив связь лексического значения со словообразовательным. Другими словами, в определенной степени удалось устранить один из основных, с точки зрения академика В. В. Виноградова, недостатков в описании лексики, когда «семантическая обработка отдельных слов происходит изолированно — без учета их соотношения и связи с семантически близкими словами и группами, а принимаемое на веру положение о системном характере словарного состава языка нисколько не влияет на направление и характер лексикографической практики».

Необходимо отметить, что фрагменты лексикографического описания, использованного в данном словаре, присутсвуют и в уже существующих толковых словарях русского языка, но из-за излишне громоздкой структуры их словарных статей нужная информация не всегда оказывается доступной читателю. Кроме того, опыт даже академической лексикографии свидетельствует о том, что и самые лучшие словари в своих первых изданиях не бывают безукоризненными. И, как справедливо замечал И. И. Срезневский, «...хороший, достаточно полный словарь не может быть составлен с одного раза; ... ни в одной книге пропуски и неверности, вольные или невольные, не столько возможны и простительны, как в словаре, а самый удовлетворительный словарь по времени теряет все более свое достоинство, все более требует поправок». К тому же — и это немаловажно — данный словарь на полное и всестороннее решение поставленной задачи не претендует: в нем лишь предлагается возможность такого решения, значение которого для лексикографии совершенно очевидно.