Александр Мень. Библиологический словарь
"СЕРГИЙ"

Магистерская работа С. внесла огромный вклад в понимание библ. *сотериологии. Схоластическое богословие, оказавшее влияние и на правосл. мысль, опираясь на нек-рые выражения Евангелия и ап.Павла, создало теорию "сатисфакции", к-рая носила юридический характер. Эта теория рассматривала тайну спасения формально, по образу и подобию правовых отношений (удовлетворение гнева Божьего через искупительную смерть Христа, через добрые дела и заслуги верующих). С. подчеркнул, что методологич. ошибкой теории было вырывание отд. образов и слов из контекста библ. и церк. учения.

Понять это учение правильно нельзя, "если мы будем пользоваться Свящ.Писанием или Преданием только как сборником бессвязных изречений, а не как единым словом Божиим, не как выражением цельного мировоззрения. Все эти юридические следы необходимо сопоставить с длинным рядом идей, которые тоже были постоянно на устах священных писателей и оо. Церкви и которые тем не менее прямо отрицают юридическое жизнепонимание" (с.71).

Собрав воедино свидетельства Библии и святоотеч. Предания, С. показал, что в них господствует учение о спасающей любви Божьей, приобщении к высшей жизни через веру во Христа, приобщении, к-рое дается не только в *посмертном бытии, но и в этой жизни (с.115). Социоморфные выражения Библии в свете целостного восприятия библ. и святоотеч. богословия не могут быть аргументом в пользу юридической теории. Их следует рассматривать как условный язык, приспособленный к уровню определенного круга читателей.

"Попытки обосновать добродетель на побуждениях, чуждых чистой нравственности, на выгоде или пользе, имеют в Свящ.Писании и Предании происхождение совершенно случайное, обусловленное степенью развития читателей и слушателей, а совсем не существом того учения, к-рое там проповедуется" (c.95).

В период, когда С. был ректором и проф. Петерб. ДА, он много занимался библ. текстологией. Известно, что и позднее в течение мн. лет он ежедневно изучал евр. и греч. текст Писания. Он был убежденным сторонником теории, согласно к-рой *Септуагинта отразила древние варианты чтения, многие из к-рых были утрачены в масоретских рукописях (впоследствии дискуссия о соотношении Септуагинты и *масоретского текста была разрешена благодаря открытию неск. *рукописных традиций в *Кумранских текстах Библии). Ряд толкований ВЗ С. поместил в неофиц. богосл. журнале.

Хотя впоследствии в своих работах С. уже меньше обращался к библ. проблематике, все его дальнейшие труды были проникнуты Духом Писания. До конца дней "библейский час" входил в постоянный распорядок его чтения. Одна из поздних его работ была посвящена тайне Воскресения Христова ("Воскресение Христово в отличие от Воскресения Лазаря", ЖМП, 1933, ( 16-17; то же, ЖМП, 1973, ( 10). В этой статье он указал, что в *иконописи Лазарь обычно изображается выходящим из гроба; икон же, где был бы изображен сам момент Воскресения Христова, нет. Отличие обьясняется тем, что по природе своей эти события не были тождественными. Лазарь вернулся к временной жизни; между тем пасхальная тайна знаменовала полное преображение человеческого естества Христова.

Вопрос о личном спасении, Серг.Пос., 1895; Вечная жизнь как высшее благо, М., 1895; Происхождение пастырского спужения и его необходимость, БВ, 1900, ( 8; Закон Божий, написанный в сердце человека, СПб., 1904.

Архиеп.(ныне митр.) В л а д и м и р (Сабодан), Актовая речь в МДА (о жизни и трудах С.), ЖМП, 1973, ( 11; архиеп.(впосл. митр.) Г у р и й (Егоров), Литературные труды Патриарха С., ЖМП, 1954, ( 5,7; Патриарх С. и его духовное наследство, М., 1947; архим.Ф е о г н о с т, Памяти выдающегося рус. богослова-экзегета, ЖМП, 1960, ( 10.